[nick]Якоб Оуэн[/nick]   Почтенная маменька говорила, что Якоб – единственный из её детей, кому достались благословенные гены его бабушки. Произносилось это каждый раз с такой гордостью, словно один этот факт означал для него великолепное будущее. И Якоб верил в то, что это так, хотя самой бабушки никогда не видел. Знал только семейные легенды о том, что она была на диво хороша собой и не по-женски ловка в делах. О, баек о том, сколько выгодных сделок удалось провернуть покойной бабушке, бродило в семье Оуэнов великое множество. Старушка имела еврейские корни, и маменька надеялась, что хотя бы толика её цепкой ловкости досталась её старшему и единственному сыну. Четверо девчонок, родившихся следом, надежд подавали еще меньше.
   Повинуясь гласу матушки, Якоб отправился штурмовать вершины шоу-бизнеса. Особенного таланта у него не было, а пухлый толстячок не имел шансов стать популярным за счет броской внешности, поэтому он благоразумно выбрал стезю агента. Сначала он барахтался с дарованиями, которые хотелось придушить собственными же руками. Чтобы не мучились. Ибо, как говорила все та же маменька: не можешь плавать – не мути воду. Однако, видимо, несмотря на все сомнения, что-то бабушкино в Якобе было, потому что постепенно он умудрился обрасти нужными связями и пробиться к талантам, имеющим куда большие шансы на успех.
   Последнее предприятие Якоба, начинающий актер Рэймонд Брана, выступавший под псевдонимом Доминик Бэрроуз, был почти успехом. Вот если бы только подыскать ему стоящую роль, позволившую показать себя во всей красе и пробиться повыше, к тем постановкам, которые реально срывали кассу. Тогда, быть может, им с Якобом не пришлось бы судорожно искать, чем успокоить недовольного арендодателя квартирки, которую они делили на двоих, и как бы поужинать вкусно, но недорого. Мужчина вздохнул, чудом разминувшись с искавшей его подопечного гримершей, и отправился к небольшой дверке, притаившейся в конце коридора и выходившей в пропахший мочой и помоями переулок, где обыкновенно курили в ожидании своего выхода актеры.
   Рэймонд-Доминик ожидаемо обнаружился там. Якоб достал из кармана пиджака сигаретку, засунул ее по привычке за ухо и полез в его недра за зажигалкой. Проклятая мелочь не находилась, и мужчина открыл было рот, чтобы попросить прикурить у своего подопечного. Но тут на сцене появились новые действующие лица.
   Парочка развязных парней откровенно пьяного вида ввалилась в переулок. Один из них тащил за собой такую же нетрезвую девку, чья нравственность не вызывала особенных иллюзий. Второй, видимо, еще не определился с планами на вечер. По крайней мере, он пытался внести в них некие коррективы, отделившись от своей компании и направившись в сторону курящих у входа. Окинув Рэймонда масляным взглядом, он вполне удовлетворился увиденным. Якоба он за конкуренцию не считал, так что вихляющей походкой подошел к актеру.
   - Эй, красотка, - пьяно попытался подкатить парень. – Не хочешь провести вечерок в компании настоящего мужика, а не этого пончика? – по всей видимости, следующая его выходка должна была кому-то что-то доказать. Якоб порадовался, что не успел закурить, потому что иначе он проглотил бы сигарету: недолго думая, он звонко хлопнул Брану по заднице под аккомпанемент пьяного смеха своего дружка и практически висящей на его шее спутницы. Агент замер в ожидании грозы, судорожно соображая, как бы успокоить своего клиента, чтобы обошлось без серьезных жертв.[status]Ваше еврейское все.[/status][info]Агент и специалист по юным дарованиям.[/info]