Он сошел с пригородного поезда вчера утром. Поднял воротник невзрачной куртки, закрывая от ветра лицо, и весь день бесцельно бродил по улицам, всматриваясь, вслушиваясь, вникая, запоминая. Нервно перебегая настороженными, припухшими от усталости глазами по серым осенним теням, стискивая руки в карманах, оборачиваясь на резкий шум, смех или сигнал автомобиля.
Гаррену уже случалось быть в Дублине - несколько раз, почти проездом. Последний - года три назад, когда он еще не мог приехать сюда сам, по собственному желанию. Теперь все изменилось - и он приехал. Искать. Он думал, что это будет легко, но успел забыть, насколько этот город похож на муравейник: слишком много людей. Слишком много машин. Слишком много мигающей рекламы, навязчивого шума, случайных взглядов, назойливых промоутеров, перекатывающегося под ногами бумажного и пластикового мусора. Все это ослепляло, оглушало и отупляло разом, словно он был нервной лошадью-двухлеткой, впервые выпущенной на слишком большое поле.
А еще Гаррен два раза натыкался взглядом на Тени. Не серые - черные. Принадлежащие не людям - Созданиям, что сотканы из мрака и огня. Тварям, не имеющим души, чудовищам, маскирующимся под невинных людей. В первый раз это была элегантная женщина в деловом костюме, что-то яростно выговаривающая в телефон - каблуки так и вбивались в асфальт. Во второй раз - немолодой мужчина, лет, пожалуй, шестидесяти с лишним, держащий за руку маленькую девочку. Рука сама собой потянулась во внутренний карман, обхватила рифленую рукоять пистолета, и Гаррен долго смотрел вслед порождению Тьмы, покрывшись холодным потом. Следовало шагнуть вперед, перекрыть твари дорогу, пока она не успела увлечь за собой еще и ребенка; нажать на курок, разворотив переносицу, усыпать тротуар черными перьями... но он этого не сделал. Молча отступил, пропуская демона и девочку мимо, облизнул пересохшие губы, подрагивающими пальцами коснулся середины лба, потер старый шрам - невидимую людям белесую отметину.
Он смог бы. Правда, смог бы - он был в этом уверен, он тренировался, он готовился к этому столько лет. Но не стал. Сперва нужно было найти другую тварь, ту, из-за которой все началось. А старика он запомнил - память у Гаррена была отличная. Теперь он сможет узнать его и несколько недель спустя, и тогда уже точно не упустит. Быть может, еще успеет спасти ребенка...
У него не было четкого плана - только настойчивая уверенность, тянущая вперед, тупая, ноющая боль на месте незримого шрама, усиливающаяся с каждым шагом, да вера. А еще - пистолет во внутреннем кармане старой куртки и нож с лезвием, подобных которому никто и никогда не видел. Он пришел в Дублин с одной целью, чистой и ясной, как утренний свет - найти и уничтожить Существо, искалечившее жизнь его семьи, создание, смевшее носить имя его единоутробного брата Эриха.
А за ним настанет черед и остальных. Тех, кто прячется в тенях. Тех, кто носит красивые маски на чудовищных лицах. Тех, кто - в прямом и переносном смысле! - пожирает кровь, плоть и силы людей.
Он придет за ними, даже если ему придется умереть.

***
" - Терпение и настойчивость, Гаррен!"
Свист - согнутый кольцом ремень больно бьет по склоненной спине. Он вздрагивает, но ниже склоняет голову, как наученный жеребенок.
"- Творец тому свидетель: ты создан порченным ради иной цели. У Господа были причины наказывать тебя, и не тебе отрицать их. Но не тебе и хвалиться ими, выставляя напоказ свое уродство".
Гаррен молчит. Он уже наперед знает почти все, что скажет отец, но лучше выслушать. Перетерпеть. Царапины и ссадины заживают очень быстро, остаются только слова - те слова, которые он должен запомнить.
"- Они выходят по ночам, охотясь на людей, пожирая их тела и души. Они пытаются брать друг друга под контроль, пересчитывая поименно, как лошадей в стаде, загоняя в свои Дома, рассадники порчи, где они обучают подобных себе".
Снова свист - боль короткая и острая, растекающаяся по спине от места удара, как кипяток.
"- Порча коснулась нашей семьи, Гаррен. Твоей матери, тебя и выродка, называющего себя твоим братом. Это грех, который предстоит искупить, это крест, который ты будешь нести всю свою жизнь. Хорошо запомни это!"
Он запомнил. Он никогда бы не смог забыть.

***
Идти ему было некуда, и ночь Гаррен провел на ступенях в холле церкви - в ее строгих, прямых очертаниях было нечто единственное успокаивающее и знакомое. Уснул полусидя, прислонившись к стене и натянув куртку на поджатые к груди колени. Ему не нужно было много времени, чтобы восстановить силы - не спать он мог долго, не есть - еще дольше. Хотя страшно хотелось наплевать на все, поддаться соблазну и купить гамбургер в ближайшей забегаловке - Гаррен все еще помнил, каковы они на вкус. Усилием воли он сдержался, купил несладкого черного кофе - отец часто покупал его, и вот уж что в доме не переводилось, так это горьковатые зерна, - и буханку хлеба. Оставшиеся деньги, подумав, высыпал в грязную картонку в ногах ближайшего бродяги и направился дальше, откусывая от буханки на ходу и не слушая удивленного бормотанья за спиной.
Утренний воскресный Дублин - сонный, светлый и разморенный после промозглой ночи - нравился ему гораздо больше. Гаррен, не скрываясь, оглядывался по сторонам, останавливаясь, чтобы получше рассмотреть то, что привлекло внимание, оборачивался вслед необычным машинам или цоканью женских туфелек, надолго застрял возле книжного магазина, у прилавка с фотографиями и картами города. Возможно, если отец позволил бы ему приехать сюда раньше, он смог бы здесь освоиться. Привыкнуть к суматохе и шуму, стать частью пестрой разношерстной толпы, невидимым, неприметным, ловким, словно рыба в косяке себе подобных. Тогда ему проще было бы выделять чудовищные черные тени и настигать их - из милосердия. Он смог бы стать здесь своим. Он смог бы сделать Дублин лучше и чище, пусть даже собственными невеликими силами. Он смог бы полюбить этот город - пестрый и маняще-яркий утром, пугающе бурный и серо-черный вечерами.
Гаррен не успел подумать об этом, как уже знакомая ноющая боль во лбу потянула вперед. Он подчинился ей, как приученная лошадь - пошел, бездумно доверившись смутным предчувствиям.
Когда еще был цел его рог, Гаррен мог краткими вспышками видеть моменты грядущего. Ослепительно яркие, пугающе насыщенные видения того, что могло бы произойти, или того, что произошло бы лишь при иных стечениях обстоятельств. Но такие видения - это зло, знать будущее никому не дано. Запретно. Не позволено. И от рога, отрастающего вновь и вновь, приходилось избавляться, но даже сейчас он продолжал вести его, указывая на крохотные, неприметные глазу знаки. По этим знакам Гаррен шел - уверенно, как взявшая след ищейка, и остановился перед невысоким кирпичным зданием с немытыми окнами и старыми деревянными створками дверей.
"Библиотека? Серьезно?"
[nick]Гаррен[/nick][status]Искореняющий тьму[/status][icon]http://sg.uploads.ru/4Tqeo.jpg[/icon][info]Единорог, 24 года, Охотник на нечисть[/info]

С минуту Гаррен стоял неподвижно, невидящим взглядом рассматривая скромное здание и вслушиваясь в собственные ощущения. Сложно было представить, что за невзрачной деревянной дверью таится зло, но он слишком привык доверять предчувствиям, которые даровала ему его проклятая сущность.
Это было ни с чем не спутать. Словно тихий голос в голове, ясный и чистый, отчетливо указывающий на цель. Мощный прилив энергии, мгновенная собранность, сужение поля зрения до маленького светлого круга - все это на какие-то доли секунды, но за этот ничтожный промежуток времени Гаррен понимал: пора. И действовал прежде, чем позволял вмешаться разуму.
Один раз это уже произошло. А собственного брата он не спутает ни с кем другим, как бы он сейчас ни выглядел.
Он глубоко вздохнул и вошел внутрь.
Несколько мгновений спустя белый мини-фургон, медленно следовавший за единорогом все это время, остановился напротив входа в библиотеку.

***
Внутри было тихо - особая тишина, присущая помещениям, в которые приходили подумать и отвлечься мыслями. Длинные ряды книжных стеллажей, несколько компьютеров, за которыми мерно стучали по клавиатуре трое посетителей в наушниках, пустой стол библиотекаря. Гаррен осмотрелся, ведомый внутренним чутьем, покосился на людей. Лишних жертв он не хотел. Убийство невинных - грех. Впрочем, быть может, они услышат, когда будет уже слишком поздно...
Он запустил руку во внутренний карман куртки, нащупал пистолет и медленно, тихо, двинулся вперед. Неопределенного цвета толстый ковер скрадывал звук шагов. Господь Всемогущий, всесильный Создатель на небесах, даруй силы свершить правосудие!
Забавно: отец никогда не учил его ни одной молитве, считая, что нужные слова должны приходить сами. Наверное, такие, как он, и не должны молиться.
По мере его продвижения стало ясно - тишина библиотеки была отнюдь не абсолютной. В глубине помещения, за стеллажами, кто-то тихо смеялся, шумно вздыхал и шуршал отнюдь не книжными страницами - судя по звуку расстегиваемой молнии. Кровь бросилась Гаррену в лицо: неужели его цель настолько отморожена, что...
Он сделал еще шаг вперед и выхватил пистолет, держа на прицеле двоих людей, укрывшихся за книжными полками - мужчину и женщину, настолько поглощенных друг другом, что, кажется, даже не заметили вестника справедливости. На мгновение Гаррен замер - Эрих мог быть и тем, и другой. Нельзя допустить ошибки!
- Эрих! - хрипло выдохнул он, поднимая пистолет.
Вот теперь не заметить его уже не могли - девушка со сбившимся набок русым хвостиком, вскинула на единорога огромные зеленые глаза и в непритворном ужасе перекосила рот. Должно быть, он действительно выглядел в эту минуту психопатом: высокий худой человек в потрепанной куртке, со спутанными светлыми волосами, горящими холодным белым блеском глазами и нацеленным пистолетом в руках. Впрочем, на девушку Гаррен и не смотрел. Свою цель он нашел - в стоящем рядом парне. После стольких лет, изменений, размышлений и поисков - это был Эрих.
- Выходи оттуда! - отрывисто велел Гаррен, не спуская с него глаз.
[nick]Гаррен[/nick][status]Искореняющий тьму[/status][icon]http://sg.uploads.ru/4Tqeo.jpg[/icon][info]Единорог, 24 года, Охотник на нечисть[/info]

Он что, не узнал его?!
В последний раз Гаррен видел Эриха в свои пятнадцать - он помнил тощего бледного мальчишку, тенью шарахающегося по углам, и сейчас невольно ловил это затравленное выражение в широко раскрытых серых глазах. Он помнил Эриха, почему же тот не мог вспомнить его?
Гаррен стиснул зубы. Как просто сейчас было бы, ничего не объясняя, нажать на курок и навсегда распрощаться с нависшей над плечами тяжестью долга! Эрих стал причиной смерти матери, безумия отца, несчастий десятков людей - бешеная тварь, выпущенная в мир ради страданий других.
И его брат.
Он не мог убить его, не расспросив. Нельзя отпустить его грехи, не выслушав.
- Выходи сюда! - повторил Гаррен, опасаясь, что твердость голоса подведет его. Один раз он уже стрелял. Одну темную тварь он уже избавил от мучений. Но тогда жертва находилась далеко, и он не видел, насколько бледным становится лицо Существа, на которое направлен пистолет, как расширяются его зрачки, как срывается дыхание.
Белое пятно шрама на лбу почти нестерпимо жгло - от захлестывающих с головой эмоций. За спиной Эриха взвизгнула девчонка-библиотекарша, и Гаррен вздрогнул. Шагнул вперед, схватил доппеля за руку, дернул к себе.
- Гаррен? Ты? – наконец-то дошло до Эриха; узнал скорее по голосу, ведь с последней встречи прошло девять лет. Он подумывал, что когда-нибудь может увидеться с братом, но чтобы сейчас… здесь… Да еще при таких условиях! Сказать, что доппель был удивлен – ничего не сказать. Он был ошарашен по полной, даже страх малость затерялся на фоне общего недоумения. – Пистолет хоть убери, кретин! И я тоже рад тебя видеть.
Эрих пальцем осторожно отвел дуло в сторону от своего живота.
- Молчи! - единорог нервно дернул рукой и еще сильнее вжал пистолет в грудь Эриха. В таком взвинченном состоянии он видел тени, мелькающие под кожей доппеля - словно сотни чужих лиц и масок, мгновенно сменяющих одна другую. - А ты... оставайся там, - он кинул взгляд на сжавшуюся девушку. - Я не причиню тебе вреда. Я хочу спасти тебя от него.
- Ты спятил? – осторожно возмутился Эрих, но тут заметил шрам на лбу брата, и вопрос отпал сам собой. Этот кретин, видимо, не только от рога избавился, но еще и ненароком лоботомию себе устроил. Только что-то «буйства характера» от подобного вмешательства не убавилось. – Девушку отпусти хотя бы. Раз уж ты ее спасаешь от меня.
Мышка жалобно всхлипнула где-то за спиной.
- Грейс, это мой брат, и он немного… болен. Но если его не злить, он успокоится. И резких движений не делать, - предупредил Эрих, не сводя глаз с лица Гаррена и стараясь предугадать последующую реакцию. – Мы ведь можем… поговорить где-нибудь в другом месте, брат? Хочешь, я тебя пивом угощу? Или что ты пьешь?
Мышка всхлипнула еще раз и медленно стала пятиться к краю стеллажа – подальше от психопата с оружием.
- Я ей не наврежу, - повторил Гаррен, чувствуя, как холодная, мрачная решимость постепенно исчезает. Слишком спокоен был Эрих - для создания, искалечившего столько жизней. А вдруг не получится решиться снова? - Мы поговорим, и ты ответишь за все...
Медленно отступая назад, он потащил доппеля за собой к выходу. Всхлипывающая девушка дрожащей рукой набирала номер Гарды, но это не слишком волновало. Гарда не может помешать таким, как он.
Посетители, сидящие в наушниках за компьютерами, даже не обернулись. Как он и ожидал, представление прошло мимо них.
Удерживая пистолет нацеленным на брата, Гаррен ногой толкнул дверь, выпихнул доппеля на улицу...
...чтобы получить пулю в левое плечо.
Где-то в мышце взорвалась боль, рука, разом утратившая подвижность, разжалась, выпуская и Эриха, и пистолет.
[nick]Гаррен[/nick][status]Искореняющий тьму[/status][icon]http://sg.uploads.ru/4Tqeo.jpg[/icon][info]Единорог, 24 года, Охотник на нечисть[/info]

Безудержно жгло простреленное плечо и болели отбитые руки, ноги и живот. Металлический запах крови щекотал ноздри. Пространство вокруг тряслось и подпрыгивало, из-за чего голова безвольно моталась, и Гаррен с трудом, как младенец, приподнял ее, пытаясь оглядеться.
Фургон. Потертые засаленные сиденья, на одном из которых валялся он сам, резкая бензиновая вонь. Гаррен услышал негромкие голоса людей и попытался вывернуть шею, чтобы рассмотреть их. Трое... или четверо - перед глазами все расплывалось. Кажется, он потерял слишком много крови.
Что произошло?
Он был так близок к тому, чтобы отомстить Эриху! Он вышел с ним за двери библиотеки, намереваясь увести подальше от людей - люди ничего не поняли бы, попробовали помешать, вызвать Гарду, не догадываясь, что он спасает их от чудовища! - но почти сразу на него напали. Кто? Неужели Эриха охраняли?
Мысль была настолько безумной, что единорог поневоле зажмурился, отгоняя головокружение и боль. Откуда знать, кем стал Эрих за это время, и каких друзей себе приобрел?
Тогда почему не убил?
Гаррен почти готов был поверить в это, пока не увидел самого Эриха - со стянутыми за спиной руками и багровым кровоподтеком на лбу, мрачного, бледного и столь же ошарашенного, как и он сам. И хотя верить перевертышу, существу, сделавшему ложь своей второй сущностью, было ни в коем случае нельзя, брат был настолько неподдельно испуган, что Гаррен поверил. Их захватил кто-то еще. Зачем?
- Проснулся, эй!
Окрик со стороны ударил по ушам, вызвав новый приступ боли. Один из сидящих в фургоне людей, высокий темноволосый мужчина, обернулся к единорогу и зло ощерился.
- Ублюдок!
Его лицо показалось смутно знакомым, но больная память не успела отреагировать: мужик зло пихнул кулаком в бок, ослабевший единорог не удержал равновесия, мешком свалившись с сиденья. В плече вспыхнуло, перед глазами замелькали красные круги и, кажется, он на какое-то время выпал из реальности.

- ...а точно этот?
- Этот. Белобрысый, как папаша. И потом, смотри...
Кто-то тычком ноги перевернул пленника на живот, небрежно дернул с плеч куртку и потрепанную толстовку.
- Хренасе ожог, - присвистнул первый голос. - Это папаша его так?
- Говорю ж, он был на голову ебанутый фанатик. И детенышей своих клеймил, как свиней, только крестом. Чтоб помнили. Я сам слышал, парень орал, как резаный. Лет девять назад, Томпсоны даже Гарду вызывали, да Джейк отбрехался, сукин сын.
- Тогда хрена с два бы он рассказал ему, где бабки припрятал.
- Как раз наоборот. Выбил из сыночка всю дурь и рассказал. Ему-то сейчас деньги уже не сдались.
Оба гоготнули.
- Так че...
- Погоди ты, Рикки вернется, сам их спросит. Обоих.
- Второго-то на кой?
- Его тоже. Брентов сынок весь день за ним, как больной, шатался. Зуб даю, неспроста.
Если бы Гаррен мог выдраться из забвения и полумрака, охватившего сознание, он бы, пожалуй, рассмеялся. Всю жизнь самым главным своим злодеянием он считал дьявольскую рогатую сущность, отравившую его изнутри. Он бы не удивился и даже, пожалуй, не расстроился бы, попытайся кто-нибудь убить его из-за нее. Но ради денег? Каких денег? У Джейкоба Брента их не было почти никогда: одежду он покупал в благотворительных магазинах, мясо на стол подавалось по большим праздникам, а какие-то излишества и вовсе отметались - первый компьютер, старую белую "коробку", Гаррен увидел лет в десять, в гараже у Томпсонов, когда зашел туда одолжить машинного масла, и долго ее разглядывал, пытаясь понять, как она включается, и отчего все в таком восторге. Будь у отца деньги, он все бы их пожертвовал на распространение своего учения - например, на печать собственной книги, над которой работал вечерами. Ближайшая церковь отказывалась печатать такие листовки, называя Брента безумным еретиком.
Одно было у Брента неоспоримым, то, что он в полном объеме передал сыну: умение терпеть. И силу, неожиданную для такого худого, жилистого тела.
Гаррен повернулся так, чтобы боль в простреленном плече мучила меньше, выдохнул и попытался из-под ресниц осмотреть помещение, в котором оказался.

[nick]Гаррен[/nick][status]Искореняющий тьму[/status][icon]http://sg.uploads.ru/4Tqeo.jpg[/icon][info]Единорог, 24 года, Охотник на нечисть[/info]

Гаррен выдохнул, отгоняя слабость. Напряг руки, пытаясь ослабить собственные веревки.
- Развяжи меня, - велел он, покосившись на дверь. Безумно хотелось пить.
Он столкнулся с оценивающим взглядом доппеля и мысленно проклял себя. С чего бы Эриху его освобождать? Он развязался сам - сам же теперь и выберется, оставив его с этими людьми, начисто лишенными какого-либо представления о морали.
Тем более, что напряженный разговор - охранник возвращался, что-то односложно отвечая по телефону - становился громче.
- Черт! Погоди, - Эрих шаги за дверью тоже услышал, быстро отполз к стене, намотал на ноги уже развязанную веревку и убрал руки со второй веревкой за спину. Мол, и не было ничего. – Пусть снова уйдут…
Он замолчал, когда щелкнул замок, и дверь открылась.
Вошел давешний мужик, раздраженно складывающий в карман сотовый. Его темноволосый товарищ придержал ногой дверь - теперь Гаррен вспомнил, пару раз он видел этого человека рядом с отцом. Они обсуждали что-то и даже, кажется, спорили... тогда младший Брент не придал этому значения. Теперь жалел.
- Очухался, - констатировал тот, заметив настороженный взгляд Гаррена. - Ну что, сам скажешь, где бабки, или придется вдавить тебе эту пулю поглубже? А ну дай руку...
Он схватил единорога за ворот толстовки, подтаскивая к себе, зубами откупорил мутноватую бутыль со спиртом, плеснул немного на сомнительной чистоты тряпку.
- Оставь, Бен, - еще двоих вошедших заметили не сразу. Первый держался уверенно и развязно, в машине вместе с остальной бандой его не было. - Пусть сперва споет, что знает.
- Так сдохнет же, Рикки, - протянул темноволосый Бен, но Гаррена выпустил. Единорог сжал зубы, не зная, какая перспектива лучше: получить лечение вонючей жижей или остаться вовсе без оного.
- Сдохнет, если будет упрямиться, - хмыкнул Рикки, подвигая в центр комнаты колченогий стул и по-хозяйски усаживаясь. Теперь его лицо, обрамленное небольшой постриженной бородкой, было хорошо освещено, но Гаррен, хоть убей, не помнил его среди знакомых отца. - И этот тоже, - он кивнул на затихшего Эриха. - Он кто?
- Хмырь какой-то, - отозвался Бен, убирая бутыль и тряпку на стол. - Говорит, любовник мелкого Брента.
Эрих аж челюсть отвесил – надо ж было напороться на чуваков с напрочь отсутствующим чувством юмора!
- Мой брат, - впервые подал голос Гаррен, не собираясь терпеть такую огульную клевету.
- В первый раз его вижу! – тут же открестился от всех гипотез доппель. – Он меня в заложники взял, а вы… спасли, получается.
- Оп-па-па! - Рикки прищелкнул языком и расхохотался, не обращая внимания на попытки доппеля прикинуться невиновным. - Вот тебе и святоши! Не то брат, не то любовничек? Тогда, небось, и ты в курсе, куда Джейкоб, дери его черти, зажилил наши деньги, а?
«Откуда у нищеброда деньги?» - так и хотелось возмутиться Эриху, но на удочку он не попался:
- Кто такой вообще этот Джейкоб?
- Так, - Рикки хлопнул себя руками по бокам и повернулся к Гаррену. - Так этот придурок - твой братец или нет?
Единорог молчал, уже сообразив, что сказал лишнего и теперь совершенно не зная, как будет лучше ответить. Лучшим вариантом было молчать.
- Так?! - громче повторил Рикки, кивнув Бену, и тот, вновь сграбастав Гаррена за воротник, саданул кулаком по ране.
Гаррен взвыл - в глазах вспыхнули искры. Голос Рикки отдалился, зазвучал смазано.
- Нет... - наконец, выдавил он, решив признать, что Эрих - его личное дело. - Не он...
[nick]Гаррен[/nick][status]Искореняющий тьму[/status][icon]http://sg.uploads.ru/4Tqeo.jpg[/icon][info]Единорог, 24 года, Охотник на нечисть[/info]

- Ты цел? - к Рикки, сдавленно матерившемуся в комнате, подскочил товарищ, услужливо помог подняться.
- Заткнись! - прошипел Рикки и вздрогнул, услышав одиночный глухой выстрел со двора. - Иди туда, лови его!
Тот растерянно хлопнул глазами, но в следующий миг послушно сорвался с места, выбегая из комнаты вслед за остальными.
- А ты... - Рикки повернулся к Гаррену, осоловело мотавшему больной головой. Вновь схватил его за воротник, подтягивая к себе, сверкнул ножом-"раскладушкой". - Только попробуй выкинуть что-нибудь! Понял?
"Выкидывать" Гаррену было нечего - когда Эрих неожиданно сорвался с места и рванул наутек, он даже среагировать не успел. Если они догонят доппеля, то, скорее всего, покалечат его. Если не догонят... что ж, брат опять сбежит.
А он останется здесь, связанный и до сих пор беспомощный.
Дыхание Рикки пахло алкоголем, обозленные, безумные глаза были совсем близко.
"Создатель, прости мне мои грехи..."
У единорога оставалось только одно оружие. Омерзительное, запрещенное оружие - еще в юности он заметил, что может ломать волю других людей, если сильно захочет. Отец про это не знал - если бы прознал, наверное, обжег бы еще сильнее, - и Гаррен запретил самому себе пользоваться им. Точно так же, как по собственному желанию спиливал ежемесячно и рог, упрямо пробивавшийся посредине лба.
Но сейчас у него не было выбора.
- Понял... - прохрипел Гаррен, пристально уставившись в глаза бандиту. - Смотри на меня.
- Что..? - Рикки захлебнулся воздухом. Желание перерезать белобрысому мальчишке глотку, с таким трудом подавляемое (мало ли, где он еще пригодится!) стремительно испарялось. Мысли утекали, как вода, и темно-серые, мутные от боли глаза пленника не оставляли выбора, куда смотреть.
- Развяжи мне руки, - не сводя с него взгляда, медленно и отчетливо велел Гаррен. Шрам на лбу пульсировал болью, но прерывать зрительный контакт ни в коем случае было нельзя. Он это помнил. Сердце от волнения и отчаяния гулко стучало где-то в горле. - Перережь веревку.
Будь воля бандита не ослаблена гневом и алкоголем, навряд ли единорогу удалось бы справиться с ним. Но Рикки сдался: медленно поднес нож к стянутым запястьям Гаррена и старательно принялся пилить веревку.

***
- Стреляй по колесам этому козлу! - рявкнул застывшему в замешательстве Бену выскочивший из дома третий помощник Рикки. - Останови его!
Бен нерешительно пальнул еще пару раз, но не попал - микрофургон вихлялся, как проклятый, поскольку ни перевертыш, ни его злосчастный преследователь, не решались выпустить руль.
- Не стрелять!
Сдавленный голос принадлежал Рикки. И на этот раз развязной уверенности в нем не было.
Босс бандитов с вытаращенными от недоумения глазами, стоял на пороге, взволнованно облизывая пересохшие губы. К взмокшему от пота виску прижималось дуло пистолета, еще несколько минут назад висевшего в кобуре на поясе самого Рикки. Сейчас пистолет держал Гаррен - бледный и заляпанный кровью, но свободный.
- Не двигаться, а то застрелю его... - несмотря на тихий голос, единорог выглядел слишком серьезным, чтобы его можно было так просто проигнорировать.
Фургон, тем временем, сделал еще один достойный каскадеров вираж, чуть не завалившись на бок, и оба его пассажира – и доппель, и рыжий головорез, которому наконец-то удалось хорошенько врезать Эриху, чтобы выпустил руль, кубарем выкатились из машины наружу. 
Гаррен вздрогнул от неожиданности. Потерял контроль.
- Что за... - Рикки дернулся и взвыл, впервые действительно осознав, в каком незавидном положении оказался, но это было последнее, что он успел сделать. Бросив на него короткий взгляд, единорог без колебаний спустил курок, и глава банды обмяк с простреленным виском.
- Твою мать! Он Рикки застрелил! - ошалело выговорил Бен, не ожидавший такого от тихого фанатика-Брента, и рухнул следующим с аккуратной дырой в груди. Третьим повалился его приятель, вскинувший пистолет и выстреливший одновременно с Гарреном. Пуля бандита застряла в теле Рикки, которым все еще прикрывался единорог.
На все три выстрела ушло не более десяти секунд. Гаррен молча выпустил Рикки и обернулся к последнему, рыжему, выкатившемуся вместе с Эрихом.
- Эй, ты, убери… - рыжий отвлекся от своего занятия на звук выстрелов и, бросив полупридушенного доппеля, поднял руки вверх. – Мать твою… Погоди…. 
Гаррен не ответил. Подошел к нему, держа на прицеле, так близко, что мог видеть ужас в глазах человека. Заметить паническую дрожь нижней губы. Даже почувствовать острый запах его пота. Чужая жизнь дрожала сейчас по другую сторону невидимой нити, тянущейся от ствола пистолета ко лбу рыжего бандита. Прежде ему никогда не доводилось никого убивать - так рядом.
Даже тех, кто пытался убить его самого.
- Господи, прости его грешную душу. Господи, прости меня...
Выстрел грохнул оглушительно громко. Гаррен, с остановившимися, пустыми глазами опустил пистолет, несколько мгновений разглядывал мертвое тело с дырой во лбу.
А затем повернулся к Эриху.
Доппель едва успел прийти в себя – рыжий хорошо приложил его головой о землю, да и горло сжал так, что свет из глаз успел выкатиться. Но то, что Гаррен только что хладнокровно пристрелил человека, Эрих осознал.
- Гаррен… - он приподнялся, сев на землю, но встать на ноги побоялся. До сих пор, даже когда в библиотеке дуло пистолета утыкалось под ребра, Эрих не верил, что брат может выстрелить. Но сейчас… Походу много воды утекло с тех пор, когда они были детьми. – Не стреляй, - он не нашелся, что сказать еще.
Пистолет подрагивал в руках единорога. Сердце колотилось так сильно и быстро, что грохотало в ушах. Левый рукав от плеча до запястья пропитался кровью.
Лицо рыжего размывалось перед глазами. Плыло лицо Эриха, - бледное, искаженное неподдельным испугом, - поочередно сменяя одну маску за другой. Рикки, Бен, рыжий... отец... снова Эрих...
Сейчас ему было бы так просто застрелить его! После того, как он только что убил четверых, после того, как все уже покатилось под откос - просто нажать на курок и отпустить все это. Пока еще он может без труда это сделать...
Гаррен стиснул зубы, сделал нетвердый шаг вперед, медленно, нерешительно поднимая руку с оружием - и в голове окончательно помутнело. Ноги подкосились, и единорог осел на землю, а затем завалился вниз лицом, теряя сознание.
[nick]Гаррен[/nick][status]Искореняющий тьму[/status][icon]http://sg.uploads.ru/4Tqeo.jpg[/icon][info]Единорог, 24 года, Охотник на нечисть[/info]

Боль взрывалась теперь не только в раненом плече, но и в голове. Черной, тягучей вязкостью поднималась от затылка и концентрировалась в середине лба.
Гаррен не видел Эриха и не чувствовал того, что тот делал. Жестокое напряжение наконец-то отпустило — без сознания можно ни о чем не думать. Не принимать решений, о которых будешь жалеть. Не совершать действий, за которые впоследствии будешь себя ненавидеть.
И единорог провалился в забытие почти что с радостью. Вот только утешения оно принесло немного...

Ему снился Эрих. Не тот, которого он мельком видел сейчас — и почти не успел понять и запомнить — другой. Нескладный испуганный ребенок, жавшийся к нему, старшему, в поисках защиты. От отца, грозы, старших мальчишек и выговора в церковной школе — неважно. Тогда еще Гаррен был этим горд.
Как-то раз Эрих притащил домой Патрика.
Гаррен не знал, что это была за порода — возможно и не порода вовсе. У Патрика были длинные мягкие уши, любопытный мокрый нос, беспрестанно метавшийся из стороны в сторону хвост и огромные карие глаза. Шестилетний доппель был от Патрика без ума — но не Гаррен. Гаррен справедливо опасался, что отец Патрика не оценит. Но прогнать его не поднималась рука — слишком пристально и доверчиво смотрели влажные карие глаза собаки и сияющие серые глаза приволокшего его мальчишки.
Совместным решением Патрика поселили в старом гараже, под давно уже сломанным автомобилем, свернув ему гнездо из старых свитеров. Эрих за обедом тайком откладывал хлеб и кашу, чтобы устроить ему роскошный ужин, и прибегал проведать щенка каждый раз, как выдавалась свободная минута. Девятилетний Гаррен догадывался, что ничем хорошим такое внимание не кончится, и ждал того момента, когда грянет буря.
Отец начал о чем-то догадываться через несколько дней — не то услышал радостное собачье тявканье, не то стал замечать возросший аппетит Эриха. Вернувшись из школы раньше Эриха, единорог застал отца у гаража, отпирающим двери. 
Он не знал, что сделал бы отец, застукав Патрика. Может, свернул бы ему шею, как курицам, которых разводила мать, может просто прогнал бы. Гаррен и не хотел знать — ему достаточно было представить и щенка, и Эриха, которому такое не сошло бы с рук. Проскочив в гараж мимо отца, он сгреб в охапку куртку вместе с пискнувшим щенком и бросился улепетывать за окраину деревни, к лесу.
Патрика он прогонял долго — он все хотел вернуться, ковылял за Гарреном, лаял и тоненько скулил. Единорог боялся, что отец найдет его до того, как он избавится от щенка. Пришлось прикрикнуть на Патрика и даже кинуть в него камнем, чтобы он наконец-то драпанул к низким зарослям. 
Гаррен долго помнил его блестящие, испуганные карие глаза. Еще хуже был взгляд Эриха, не нашедшего своего любимца. Он все хотел сказать доппелю, что отец не нашел и не видел Патрика, что щенок жив и убежал в лес, а оттуда наверняка к людям, что его найдут и позаботятся о нем. Но не сказал. Представил, как усердно Эрих будет искать собаку, забираясь все дальше в лес и окликая — и промолчал. 
Для Эриха безопаснее будет думать, что Патрик умер, чем пытаться снова его вернуть.
Позднее Гаррен и сам потихоньку бегал к лесу, все надеялся найти там щенка, но уже не находил. Но Патрик был жив — Гаррен был в этом уверен — он был жив и сбежал в лес, чтобы найти семью получше.
Жаль, они с Эрихом тогда не могли поступить так же.
Жаль, что он так и не рассказал об этом Эриху. Узенькое бледное личико стояло перед глазами — веки красные от слез, взгляд тяжелый и холодный.
- Патрик жив, — сказал ему Гаррен. Слова слетали с языка как-то странно, будто в замедлении. С трудом протискивались через прыгающие от озноба губы и скатывались наружу. - Он жив... убежал в лес... я его отпустил, правда...

Он приоткрыл слипшиеся ресницы. Эрих — другой, взрослый Эрих — сидел напротив и смотрел на него таким же тяжелым, мрачным взглядом, как и тогда.
- Я его отпустил... - повторил Гаррен прежде, чем осознал, что вернулся в реальность. - Патрика...
[nick]Гаррен[/nick][status]Искореняющий тьму[/status][icon]http://sg.uploads.ru/4Tqeo.jpg[/icon][info]Единорог, 24 года, Охотник на нечисть[/info]

Гаррен пожал плечами, не зная, что именно ответить. Уйдет и все. Полиция его не пугала совершенно. Привыкнув, что представители закона не обращали и не обращают на него внимания, он не вполне понимал, какой властью они обладают и что могут сделать. В теории знал, но на практике Гарда оставалась для него, скорее, мифом, чем реальностью.
- Отец теперь в психиатрической... лечебнице, - Гаррен запнулся, подбирая слова. - Должно быть, на всю жизнь. Я не захотел оставаться в доме и поехал, чтобы найти тебя. Я хотел...
Он снова умолк, впервые столкнувшись с тем, что ведь не знает на самом деле, зачем искал брата. Когда приехал в Дублин - думал, что встретит Эриха, сразу почует в нем то зло, о котором знал и о котором ему говорили, убьет его и избавится от давящей на плечи тяжести. Сделает миру лучше.
А теперь смотрел ему в лицо - и не чувствовал злости, не видел ни зла, ни тьмы. Только мальчишку, похожего на того, каким Эрих был в детстве. И яркое желание уничтожить его, избавляясь от всего того, что доппель, возможно, сделал, растворялось.
Действительно ли Эрих зло? Должен ли он убить его?
- Что ты хотел? – доппель обернулся. – Впрочем, неважно. Пока не важно. Помнишь мышку? Тьфу ты! Грейс, я хотел сказать… Эту девицу, которую ты запугал пистолетом в библиотеке? Я хотел снять у нее комнату, спасибо, ты мне все обломал! – он на мгновенье замялся, почувствовав, что свернул разговор не туда, но тут же исправился. – Так вот, если Грейс вызвала полицию, а я уверен, что она так и сделала, то ты сильно влип. Тебя видели люди в библиотеке с оружием, видела Грейс. Камера внешнего наблюдения сняла, что уехали мы с мужиками в фургоне… И теперь найдут этот фургон и трупы. Думаешь, подозрение не падет на тебя? Да ты наивен, как дитя! Ты сядешь лет на десять за убийство, брат, и никто не поверит, что ты защищался. А если еще ввинтишь свой бред про нечисть и кару Божью, то пойдешь в психушку к своему папаше. Да, я несказанно рад за него! Надо было ублюдка сдать туда раньше!
- Я сделал то, что правильно, - Гаррен моргнул, не сводя глаз с доппеля. - Я убил их, потому что они убили бы нас. И сделал бы так снова, если бы пришлось. Но я не хочу туда, где заперли отца.
Он задумался на несколько секунд, приподнимаясь с кровати.
- Я уйду. И пусть ищут, сколько захотят. Мне нечего терять. Я хотел найти тебя, потому что больше никого не осталось... - причина наконец-то нашлась - истинная причина! - и так удивила его самого, что единорог снова запнулся, вспомнив, как упрямо и бездумно, руководствуясь одними только предчувствиями и желаниями, отыскал брата в чужом огромном городе. - Теперь нашел. И это тоже правильно, наверное.
- Млять! Стой! – Эрих едва успел подскочить к кровати и подхватить Гаррена, чтобы тот не сверзился с нее на пол. – Ты ранен! – ему до сих пор не верилось, что с головой у брата не все в порядке, но факты говорили сами за себя. Ну куда этому идиоту сейчас в тюрьму? Или в психушку? Но и оставлять так опасно – кто ж знает, когда он опять схватится за оружие. – Ты меня нашел, и что теперь? Куда ты собираешься уходить? Да еще в таком состоянии?
- Не знаю... - Гаррен стиснул зубы, опираясь на руки брата. Только теперь он понял, как его трясло - и от слабости, и от голода, и от нервного напряжения. - Просто хотел найти. И боялся, что ты стал таким, как... тем злом, которое... Но ты не стал...
«Откуда ты знаешь?» - так и подмывало спросить Эриха, но он сдержал себя. Вдруг, и взаправду, начет сомневаться?
- Надо спрятать трупы и машину. А потом вернуться в город, - подытожил он вслух, помогая Гаррену сесть обратно на постель, и сам садясь рядом. Трупы доппель никогда не прятал и уж, тем более, никого не убивал, но выбора не оставалось – или сдавать брата властям, или попытаться все замять своими силами.  – Если фургон заведется, то погрузим их туда и вывезем подальше. Может в море столкнуть с обрыва? Или куда-нибудь в лес или болото загнать… - все криминальные знания Эриха ограничивались просмотренными боевиками. Там крутым героям все сходило с рук, но сойдет ли в реальности? Доппель вовсе не был в этом уверен, вернее, верил он только в себя – сменит внешность и ускользнет, когда поймет, что лед тонок. Но вот Гаррен так не сможет - со своей больной головой он просто обречен на провал.
- Сжечь, - выдохнул Гаррен, садясь на кровать и прикрывая глаза. - Огонь уничтожает все и всегда...
Ему было интересно, что он почувствует, если подожжет собственный дом, где они росли и откуда всегда хотели сбежать? Но говорить об этом Эриху он не стал.
- Сжечь… Это вариант, - неожиданно согласился доппель, удивляясь, что самому эта идея в голову не пришла. – Но сначала – вывезти, а то костер будет видно с дороги – тут одни поля. И хорошо бы выпить… Меня трясет уже от всех этих трупов, а их еще надо… убирать.
- Почему ты мне помог? - вопрос был неожиданным, но единорог хотел получить ответ. И был уверен, что поймет, сказал ли брат правду или соврал.
[nick]Гаррен[/nick][status]Искореняющий тьму[/status][icon]http://sg.uploads.ru/4Tqeo.jpg[/icon][info]Единорог, 24 года, Охотник на нечисть[/info]